Пылающие бездны - Страница 56

К оглавлению

56

— Ты это сделаешь! — властно приказал Гро. — Слушай внимательно. Кэн построил двигатель, управляющий мирами. Ты узнаешь, где он находится и какая сила им управляет.

Бедная девушка дрожала. Все ее существо протестовало против навязываемого ей предательства. Она сделала последнее усилие и громко выкрикнула:

— Н-не могу!..

Лицо Гро Фезера дышало гневом. Он приблизил к ней свои глаза, мечущие молнии, и глухо проговорил:

— Ты это сделаешь или… Или твой Кэн через минуту перестанет существовать!..

— Я это сделаю! Я сделаю все! — в ужасе закричала сомнамбула.

— Ровно через семь дней, в это же время и на этом месте ты будешь меня ждать. Если Кэн покинет Атлантиду, ты дашь мне об этом знать известным тебе способом. Кроме того, ты забудешь, как ты сюда попала и все, что было с тобой после революции на Марсе. Ты сохранишь в памяти только один поцелуй, данный тобою Кэну в Гроазуре. Ты поняла меня?

— Да. мой повелитель.

— Встань! Дай твою руку! Ты чувствуешь мою волю?

— Я вся полна ею. У меня нет своей воли.

— Иди!

Гро Фезера открыл люк каюты и Эолисса, как призрак, одетый в белые одежды, выскользнула на залитую лунной пеной поляну.

— Аль! С возможной быстротою за пределы атмосферы! — распорядился марсианин.

Смутно и тяжело на душе у Лейяниты. Ушла она из светлых зал, пытаясь убежать, скрыться от незнакомого страшного чувства, бродит по парку, по берегу моря, а страшное чувство томит слабую детскую грудь.

Близко-близко, за кружевом широколиственных кустов вырисовывается контур какого-то чудовища. Или это не чудовище, а гора?

Ближе подходит Лейянита. Осторожно вступила в полосу лунного света. Пошевелилось слегка чудовище. «Дедушка!» — по старой детской привычке хочет крикнуть Лейянита. Но горло сжимается от ужаса и голос не повинуется.

Безшумно отделилось чудовище от Земли, сверкнуло своей чешуей, взмыло стремительно к небу и молнией исчезло в бледной синеве.

Бежит Лейянита к далекому дворцу, отяжелевшие ноги прилипают к Земле, сердце усиленно бьется. Зеркало огромного пруда на пути. Опалом отливает, перламутром. Забывает Лейянита предательскую ласковость воды Горойи и хочет перебежать через пруд.

«Скорее, скорее!» — думает марсианка. — «Как тяжело бежать. Сильна власть Земли, гнетет она к себе человека»…

Вот она уже у края пруда, вот заносит ногу, чтобы скользнуть по изменчивой глади воды.

— Куда вы, сестра? Вы утонете! — раздался знакомый грудной голос, — такой ласковый, успокаивающий.

Сильные руки хватают Лейяниту за плечи.

— Я забылась… Мне показалось, я на Марсе…

Кэн задумчиво качает головой.

— Вам не следует, сестра, одной выходить в парк. Тем более, — ночью, когда для взора все так обманчиво. Пойдемте, я отведу вас домой. Брат Гени давно уже ищет вас…

— Гени!..

Сердце укололо у Лейяниты. Неведомое чувство тоски — земное чувство — цепко ухватилось за грудь. Нет сил сдержать подступивших к горлу рыданий.

— Что с вами, сестра? — участливо спрашивает ласковый голос.

Все сильней и сильней рыдает Лейянита. На Земле познакомилась она с рыданиями. Не отдает себе отчета, что в душе происходит.

— Я… Я не знаю… Я… умереть хочу!..

Шатается бронзовая статуя, готовая упасть. На скамью посадил ее Кэн. Руку возложил на курчаво-золотистую головку. Легко стало Лейяните, уплыла куда-то тоска, вместе со слезами. А над нею, как музыка, раздаются грустно-ласковые слова:

— Есть такие цветы, сестра, которые, будучи пересажены на другую почву, погибают. Это — цветы нежные, хрупкие, запоздалые. Они боятся малейшего ветерка, они не выносят горячих лучей солнца, они сворачивают свои лепестки от громкоголосого пения птиц. Их жизнь зарождается и умирает в бледном полумраке теплицы, где царствуют покой и тишина. Вы — такой цветок сестра Лейянита. Нехорошо сделали те, что вырвали вас с корнем из родной почвы и бросили в неведомый для вас мир…

Легко Лейяните. Ей кажется, плывет она в золотых лучах легкого эфира, растворилась в его ласкающих объятиях, не чувствует ни тяжести тела, ни щемящей боли в сердце. До скончания миров готова так плыть Лейянита.

— Мне с вами хорошо, Кэн! — просто говорит она. — И чувствую я себя совсем как там, на золотом Марсе…

Грустно качает головой юный мудрец. Знает он также хорошо движения человеческого сердца, как и движения планет в безконечной пустыне.

— Вы — жена брата, Лейянита… Вставайте, я провожу вас к нему. Никогда не следует испытывать судьбу, когда она сама посылает нам испытания…

Снова укололо в сердце Лейяниту.

— Я умереть хочу!.. — вырывается стон у юной марсианки.

— Мы все умрем, Лейянита. И мы уже умирали тысячи раз. И вновь родимся, Лейянита. И мы уже рождались тысячи раз. Постепенно совершенствуются чувства наши и постепенно научаемся мы ими управлять.

Глазами, полными слез, смотрит Лейянита и бездонные, бесстрастные глаза мудреца.

— Идемте, сестра. Вы слышите, вас зовет ваш супруг и мой брат, Лейянита.

Марсианка, как зачарованная, с просветленным взглядом, легко идет за Кэном туда, откуда слышатся голоса.

А в стороне, — справа — дышит огнем, ухает, выбрасывает струи красно-багрового дыма беспокойная грудь Горойи. Слева — простерлись голубые покровы Атлантики. Дрожащая серебряная дорожка бежит вдаль, туда, где медленно склоняется в объятия океана весело улыбающаяся Солентейя.

Глава восьмая.
Бледный призрак Атлантиды.

— Лейянита, звездочка моя, ты вся дрожишь… Не случилось ли с тобой чего-нибудь? Мы тебя ищем по всему парку, — говорил Гени с тревогой, всматриваясь в лицо своей юной супруги.

56